Оригинал: https://www.ronc.ru/about/lenta-sobytiy/v-metastazakh-ot-makushki-do-pyatok-/
«В метастазах от макушки до пяток!» Как в (центре) Блохина сохраняют хорошее качество жизни пациенткам с 4-й стадией рака молочной железы.
Трое детей, двое внуков, ремонт на даче, беспокойная работа администратором косметического магазина и свой собственный бизнес – детский магазин. 45-летняя москвичка Ольга Шантарина привыкла крутиться, как белка в колесе и всё успевать. Тогда, в 2019-м, нащупав под душем шарик в груди, не придала никакого значения – пройдёт. Потом он стал вроде как поменьше, успокоилась и забыла про него совсем – где взять время по врачам ходить? Летом во время отпуска на берегу Чёрного моря нащупала в том же месте уже не шарик – уплотнение. Подумала – вернусь в Москву, переделаю срочные дела и сразу к врачу.Только к врачу было всё некогда, а тут ещё стала сильно уставать. Такое разбитое состояние – будто заболеваешь, небольшая температура всё время держится. И не отпускает ноющая боль, пронизывающая кости рук и ног. Уплотнение в груди увеличилось, и сама грудь как будто втянулась с одной стороны, ближе к подмышке. А 6 апреля 2020-го Ольга просто не смогла подняться с кровати.
– Дикая боль в области шеи сзади, – рассказывает женщина. – Думала – продуло. Вызвала на дом остеопата. Он месяц меня крутил, вертел. Я терпела. Больно, несмотря на то, что была на жёстких обезболивающих инъекциях. Ходить не могла, только до туалета с трудом, держась за стены. В конце концов сын, он сам врач-рентгенолог, посадил меня в машину и привёз в платную клинику. Там на КТ у меня увидели метастазы в костях по всему скелету. А ещё – перелом шейных позвонков!
– Пациентка прибыла к нам в лежачем положении с выраженным болевым синдромом, усиливающимся при любой попытке движения, – комментирует заведующий отделом общей онкологии к.м.н. Аслан Валиев. – Без диагноза, без первичного выявленного очага злокачественного новообразования, с картиной множественных отдаленных метастазов. Причина боли – разрушенные метастазами 5-й и 6-й шейные позвонки. Их обломки и опухолевый компонент вызывали сдавление спинного мозга и соответствующих нервных корешков. Перед тем, как заниматься лекарственным лечением онкологического заболевания, первостепенной задачей было поставить пациентку на ноги и избавить от сильнейших болей. Ей была выполнена корпорэктомия двух позвонков, или удаление тела 5-го и 6-го шейных позвонков с замещением дефекта эндопротезом.
Шейный отдел позвоночника – крайне сложная анатомическая зона для хирурга. Здесь проходят крупные сосуды и нервные сплетения, которые «отвечают» за движение рук. К позвонкам прилежат такие важные органы, как пищевод и трахея. Для доступа к телу разрушенных позвонков все эти «опасные места» необходимо тщательно и аккуратно мобилизовать, а уже затем приступить к удалению тел позвонков.
Техника установки протезов позвонков в течение последних лет претерпела много усовершенствований. Время операции значительно сократилось, сведены до минимума как травматизм на операционном столе, так и осложнения в послеоперационном периоде. Изменились и сами замещающие костный дефект протезы. Раньше протез представлял сетчатую трубку, которую устанавливали в область дефекта. Сейчас это – сложная система, по-настоящему высокотехнологическое медицинское изделие из никель-титанового сплава. Этот материал не звенит на металлодетекторах, а главное – позволяет делать МРТ, не магнитится, не смещается и не нагревается. Хирург выбирает из набора протезов-позвонков оптимальный по размеру и при помощи специальных инструментов раздвигает его, встраивая в зону дефекта.
– Подобные операции выполняются в нашем отделении с 2006-го года, – говорит заведующий хирургическим отделением №9 вертебральной онкологии, к.м.н. Кирилл Борзов. – В нескольких клиниках России в единичных случаях их тоже выполняют. Но у нас в Онкоцентре самый большой поток таких пациентов, мы владеем колоссальными наработками в таких реконструктивных операциях, они вошли в рутинную практику. В год мы выполняем порядка 30-ти операций с установкой протезов шейных, грудных, поясничных позвонков. А также укрепляем повреждённые метастазами позвонки при помощи костного цемента малоинвазивным методом. В год выполняется до 500 малоинвазивных операций.
– Боялась, что шея после операции не будет крутиться, – вспоминает Ольга. – Нет, крутится как раньше. Вообще никак не ощущается, что у меня там стоят металлические позвонки. И ничего не болит.
В подтверждении этих слов женщина энергично вращает головой. С того дня, как она поступила в Блохина, прошло два года. Сегодня ничто не выдаёт в ней онкобольную с 4-й стадией заболевания. – Я себя чувствую прекрасно, – говорит Ольга, – вышла на работу, энергия зашкаливает, всё успеваю. Рак груди мне не оперировали, врачи говорят, что операция не нужна. Химиотерапию получаю в таблетках, переношу её отлично, вообще без проблем, будто это витаминки.
– Операция больным с диссеминированным процессом действительно не показана, – поясняет врач-онколог химиотерапевтического отделения N1, к.м.н. Анастасия Одинцова. – У пациентки опухоль в правой молочной железе 4 стадии. Распространённый процесс, множественные метастазы в костях скелета, включая кости свода черепа. Так что без преувеличения – в метастазах от макушки до пяток. Удаление первичного образования не вызовет улучшения выживаемости, непосредственные отдалённые результаты не улучшатся. Смысла в операции нет, таким больным проводят лекарственную терапию.
С сентября 2020 года Ольга лечится в рамках известной международной программы клинических испытаний, куда входит три компонента лечения: гормонотерапия, препараты, выключающие функцию яичников и ингибиторы CDK4/6 рецепторов – они ингибируют, т.е. тормозят рецепторы, которые провоцируют развитие опухолевого процесса. Ингибиторы не похожи на классическую внутривенную капельную терапию, это новый класс препаратов лекарственного лечения. Задача врачей – сравнить эффективность, а также уровень токсичности – кто как себя чувствует во время терапии? Отдалённые результаты испытаний – оценить выживаемость пациентов.
– Больные с метастатическим процессом получают лечение пожизненно, – уточняет доктор Одинцова. – Ольга будет лечиться в этой программе, пока у неё не появятся новые метастазы и не вырастет опухоль более чем на 30%. Мы делаем максимум, чтобы процесс заморозился, и первичная опухоль не росла. Постоянно наблюдаем её данные по результатам КТ. Опухолевые клетки продолжают копить контрастный препарат, они живые. Но размеры первичного образования за период лечения не изменились, т.е. картина в молочной железе стабильная. Ситуация в костях за счёт лечения несколько улучшилась. И это хороший клинический эффект.
– Мы ориентируемся даже не столько на данные КТ, сколько на внешний статус пациентки, – добавляет Анастасия Одинцова. – Больная приехала к нам на каталке, сейчас болевого синдрома нет. Хотя он был, у неё болело не только в шейном отделе, где были сломаны позвонки, а ещё и рёбра, и другие кости. Сейчас она работает, занимается внуками. Бодра, весела, не отстала от жизни, блеск в глазах у неё сохранился. Вот это, пожалуй, самое главное в нашей работе – видеть этот блеск. Тогда ты получаешь удовлетворение и просто настоящий кайф!
